История

Промграфика. Начало.

Меня и Семена Подкара где-то в 1985-86 году познакомил Владимир Лапырин в редакции молодежной газеты «Ленинская смена». Я тогда был членом клуба карикатуристов «Веселый вернисаж», который существовал при «Ленинской смене», а Семен пришел в редакцию с какими-то инициативами. Он произвел на меня большое впечатление. Оказалось, что он тоже интересуется дизайном (тогда на Авиазаводе, где работал Семен, делали комнату психологической разгрузки и занимались интересным проектом музея завода). А я работал дизайнером на Машиностроительном заводе и к тому времени имел семилетний стаж работы в дизайне. И вот на почве общих интересов мы сошлись: сначала мы просто общались, потом я стал появляться в ММК (Молодежный музыкальный клуб), где Подкар был одним из основных. Там было вообще очень интересно – рок, джаз, люди все очень динамичные, на фоне плесени тех лет жизнь в клубе им. Орджоникидзе била ключом.
Постепенно мы с Семеном пришли к выводу, что где-то в городе есть талантливые дизайнеры, но нет места, где бы они могли собраться и пообщаться. Появилась идея – всех их собрать. Начали собираться. При этом у нас не существовало профессионального ценза, просто приходили люди, которые вообще интересовались дизайном. Это начинание получило название «Клуба молодых дизайнеров». Мы с Семеном находили людей на разных предприятиях, созванивались, приглашали, и к нам стали приходить дизайнеры и с «ЦКБ по судам на подводных крыльях», и с «ГАЗа», и с «Телевизионного завода» и с «Авиазавода», хотя там собственно дизайнеров не было, просто были люди интересующиеся дизайном. Например, талантливый молодой человек Костя Дурандин, которого Семен заприметил в цеху – он там ходил в комбинезоне, который сам разрисовал под фирменный.
У нас, дизайнеров, работавших на разных предприятиях, была одна общая проблема – наши работы, как правило, не внедрялись. Это рождало некий комплекс неполноценности. Вот мы и пробовали делать какие-то дизайн-предложения и планировали приходить с ними на предприятия с целью внедрения. Одно из них мы пытались осуществить на «Авиазаводе», но заводские на нас посмотрели очень подозрительно, и из этого ничего не вышло.

Обычно на собраниях нашего "Клуба" тон задавали все-таки те ребята, которые занимались дизайном профессионально. Из них быстро сформировалось своеобразное ядро. Все, кто мог, приносили иностранные журналы по дизайну, которые мы рассматривали, обсуждали – таким образом, возникла некая питательная среда для развития. Потом, насколько я помню, Семен перешел на постоянную работу в ММК, который вскоре превратился в молодежный центр "Федерация". И первые наши работы были предназначены именно для "Федерации". Мы разрабатывали товарные знаки для "Федерации", для экологов и для многих других объединений, формирующихся вокруг "Федерации". Эти первые работы приносили удовлетворение от их востребованности, у нас появился опыт, уверенность в себе. Хотя наш профессиональный уровень в рекламной графике тогда был не высок (ведь мы были, в основном, индустриальщики), эта живая работа позволила нам себя зарекомендовать, хотя бы на уровне "Федерации".

В клубе существовал своеобразный "худсовет", куда входили наши ведущие специалисты. Через него мы и пропускали все наши работы. Там всегда высказывалась критика, хотя дружеская и доброжелательная, но порой нелицеприятная, это способствовало профессиональному росту, позволяло определить лидеров. Если появлялся какой-то заказ, попробовать выполнить его предлагали всем. Через определенный срок показывали, у кого что получилось, коллегиально выбирали лучшего. Ему и поручалось выполнение остальной работы по заказу. В 1987 году вышло постановление о кооперативном движении, и как-то очень быстро началось формирование всяких кооперативов. И все эти клубы по интересам стали преобразовываться в кооперативы и использовать расчетный счет "Федерации". И всем нужны были наши услуги, например, для изготовления афиш, плакатов, значков, а так как появлялись какие-то деньги, то нам за работу начали платить. Работать нам стало еще интереснее. Затем с подачи Подкара мы решили создать свой собственный дизайнерский кооператив. Название "Промграфика" тоже предложил Семен, а нам, в общем-то, было все равно, и мы согласились.

Значительно позже, когда название не только было зарегистрировано, но и раскручено, мы узнали, что в Москве тоже есть организация под таким названием. Мы потом познакомились с ее представителями, кажется, на конкурсе "Дизайн-97" в Центральном доме художника в Москве. Выяснилось, что мы работаем каждый на своем рынке и сферы наших интересов не пересекаются, поэтому мы пожелали друг другу успехов, обменялись буклетами и разошлись. Когда появился кооператив, наши внутренние отношения изменились, улучшилась организация. В пик своего расцвета "Клуб молодых дизайнеров" насчитывал более 60 человек, на разные собрания приходило чуть ли не половина актового зала разного рода людей, некоторое из которых приходили один раз, другие оставались. Разные "талантливые десятиклассники" приносили свои рисунки на листочках в клеточку. А когда началась работа кооператива и брался заказ со стороны, заключался договор, появлялся совсем другой уровень ответственности. Первой нашей работой в этом качестве была разработка товарного знака для Нижегородского металлургического завода. Это был первый наш зарегистрированный товарный знак. Мы к этой работе, впервые, привлекли патентоведов. Тогда же мы начали активно участвовать в многочисленных нижегородских выставках, которых тогда, проводилось очень много.

Так мы работали в конце 80-х - начале 90-х годов. Все это время Семен Подкар был у нас в кооперативе директором, а я исполнял обязанности главного дизайнера - председателя "худсовета", но работа у нас по-прежнему распределялась на конкурсной основе "худсоветом", где у всех был равный голос. Приблизительно к 90-му году стало ясно, что наиболее плодотворно, уверенно и серьезно работают по заказам все-таки профессиональные дизайнеры, а те любители, которые были хороши во времена клуба, стали потихонечку отсеиваться сами собой. Мы никого не выгоняли, просто люди, относящиеся к дизайну как к хобби, раз за разом срывали сроки или выполняли работу недостаточно качественно. Поэтому заказы все чаще отдавались профессионалам. Получилось, что часть людей тянуло на себе всю работу, а остальные, по большому счету, просто тусовались. Тем, кто работал серьезно, такое положение вещей, естественно не нравилось. И тут у нас возникли разногласия с Семеном, который выступал за массовость в дизайне. Кроме того, Подкар тогда был директором или замдиректора в ряде таких же образований, как наше при "Федерации", и уже просто не успевал серьезно заниматься организацией нашей работы. Я к тому времени работал главным дизайнером машиностроительного завода, начальником лаборатории дизайна, сотрудники которой были членами кооператива. Они все активно работали в "Промграфике", потому что я, естественно, создавал им благоприятные условия для этого на основной работе. Мы все выступали за развитие нашего кооператива в сторону профессиональной дизайнерской студии. Как раз в то время мы узнали, что можно работать на компьютерах.

В 1991 году Семен ушел в страхование, он стал директором крупной страховой фирмы "НовоАско", куда в свое время и я входил как учредитель. И ему совсем стало некогда нами заниматься. В то время у дизайнеров, которые активно работали в кооперативе, доходы от работ, выполняемых в "Промграфике", превысили зарплаты, получаемые по основному месту работы. Возникла дилемма – продолжать ли работать на заводе или увольняться и заниматься тем, что душу греет и деньги дает. И ядро основных работников решило выйти из кооператива и уволиться с заводов, чтобы создать свою профессиональную дизайн-студию. Так как уходила самая активная часть сотрудников, собственно и "сделавшая" имя "Промграфике", мы решили это название сохранить за собой. Кооператив после этого просуществовал недолго - народ разошелся кто куда. Те, кто был реально на что-то способен, пошли своим путем и до сих пор успешно работают.

Надо отдать той "Промграфике" должное: она дала нашему городу очень много, а именно - большое количество профессионально работающих и поныне дизайнеров. Это была такая школа, где мы все учились друг у друга и на конкретной работе. Кроме того, "Промграфика" была первым в Нижегородской области независимым хозрасчетным объединением профессиональных дизайнеров. В этом смысле появление "Промграфики" – этапное событие для развития нижегородского дизайна. Как выясняется, самое ценное достижение, к которому может стремиться нормально развивающийся дизайнер, это полная творческая независимость, когда над тобой нет дурака-начальника, некомпетентного в дизайне. Уйдя из "Федерации", мы нашли помещение в одной фирме, которая так же, как и "Федерация", предоставляла другим организациям свой расчетный счет. Она была чем-то похожа на "Федерацию", основное отличие было в том, что это объединение основывалось на откровенном стяжательстве, а не на товариществе, к которому мы привыкли в "Федерации". Поэтому мы там долго не задержались, но важно то, что мы тогда впервые начали работать на компьютере.

Тогда в состав студии входили Игорь Хлутчин, Сергей Можаров, Ольга Головачева, Андрей Голиков, Александр Федянин, Валерий Алексеев, Алексей Курылев, Сергей Золотарев, в качестве менеджера к нам примкнул Владимир Кирьянов. Мы разрабатывали проекты вручную, приносили Сереже Золотареву, владевшему компьютером и программой CorelDrow (версия 2), наши эскизы, и он уже переносил наши идеи на экран, а потом распечатывал на лазерном принтере. Это был революционный шаг в технологии дизайн-проектирования. В 1992 году мы ушли в новое помещение, зарегистрировались как ТОО. Начали независимое существование, и это оказалось не так страшно. Мы все были хорошие дизайнеры, но плохие менеджеры – боялись взять на себя экономические функции. Но как-то справились. Мы тогда поняли, что работать надо обязательно на компьютере. Во-первых, это сильно ускоряет работу, во-вторых, сразу дает финальный, а не эскизный результат, в-третьих, у нас уже пошли серьезные заказы, которые вручную сделать не представлялось возможным. И вот мы переехали на новое место и приобрели первый компьютер. Он был куплен на мои деньги, которые были получены при выходе из страховой компании, одним из учредителей, которой я до этого являлся. Весь комплект – компьютер PC386, черно-белые сканер и принтер – по тем временам стоил 960 тысяч рублей (для справки: в 92 году на 960 тысяч в Нижнем Новгороде можно было купить шесть однокомнатных квартир либо шесть автомобилей "Жигули" шестой модели). Это было очень дорого, но с этого компьютера наша студия перешла в новое качество. За первые полгода работы мы оснастили всех остальных сотрудников компьютерами – сразу пошли очень серьезные заказы. Нам помогало то, что мы были производственники и знали, что такое производственная дисциплина, мы четко представляли, что есть заказ, есть техзадание, есть сроки, которые нельзя срывать, помогало то, что у нас был сложившийся проверенный коллектив единомышленников. В тот период мы сделали много в области индустриального дизайна, много товарных знаков, фирменных стилей, которые до сих пор известны и работают. Например, фирменный стиль Нижегородской Ярмарки.

Мы начали сотрудничать с Ярмаркой еще работая в кооперативе. Существующий и сейчас товарный знак Нижегородской ярмарки Сергей Мoжаров сделал в авральном порядке. Дело в том, что работа, сделанная другим дизайнером, нас не устроила. А времени оставалось уже очень мало: через неделю утверждение знака в Кремле. Мы тогда еще работали на Машиностроительном заводе, и я Сергея освободил от всей остальной работы, так сказать, создал условия. В итоге заказчику было выставлено три варианта товарного знака. Был принят вот этот, существующий. Но это был эскизный вариант, и Можаров потом брал очередной отпуск и еще месяц за собственный счет, чтобы доработать фирменный стиль. Он вручную нарисовал логотип, а это очень кропотливая работа: шрифты – это высший пилотаж в графике. Мы потом еще лет пять что-то для Ярмарки делали. Кстати, Владимиру Бессарабу (директору Ярмарки) знак не понравился, он был против него. Знак был принят благодаря Владимиру Ивановичу Окуневу, который был в то время зампредиспокома Горьковской области: он, что называется, продавил. Года два Бессараб со мной по этому поводу не здоровался. Пока на Ярмарку на какое-то крупное мероприятие не приехал вице-президент Всемирного ярмарочного союза Брайан Монтгомери (племянник знаменитого "Монти" - Монтгомери, который командовал английскими войсками в Европе во время Второй Мировой Войны). Он когда увидел этот знак, восхитился и спрашивает: "Вы, наверное, этот знак в Европе заказывали?" Не поверил, что это нижегородские дизайнеры сделали. Меня с Можаровым на черной "Волге" возили ему показывать, как местную диковину. Он очень хвалил этот знак, сказал, что это очень грамотный, толковый товарный знак, что мол, он не может заказать товарный знак такого качества для собственной фирмы, потому что это очень дорого. С тех пор Бессарабу знак нравится и он мне улыбается при встрече.

Вообще "Промграфика" середины девяностых – это самые счастливые годы. Конкуренции практически не было. Мы выполняли большие комплексные дизайн-проекты, побеждали во всех конкурсах, в которых участвовали. Мы во многом были начинателями и новаторами. Например, мы первые, кто стал разрабатывать графические фирменные комплекты, мы задали некий стандарт, который до сих пор соблюдается в плане разработки фирменных стилей в нашем городе. Мы сами дошли до того, что для разработки фирменного стиля нужно делать не только один товарный знак, и не надо делать всю программу фирменного стиля, а надо делать так называемый "комплект базовых элементов фирменного стиля". Его сейчас делают многие дизайнеры, которые никогда и не работали в "Промграфике". Во второй половине 90-х годов нас работало в студии около 12 человек, но потом постепенно стало невыгодно работать большим коллективом – росли налоги, стоимость аренды помещения. Из-за этого заработанных денег хватало только на зарплату, и я метался по городу в поиске новых заказов, которые становились все более рутинными. Мне стало неинтересно быть просто директором-менеджером, ведь я в первую очередь дизайнер.

Тогда многие ушли и начали свое дело. Это было закономерно, но расставание мы все равно пережили нелегко. Все-таки "Промграфика" была для нас своеобразным островом спокойствия в бурном море перемен, она была организацией, где люди объединены общим мировоззрением, общим отношением к дизайнерской профессии, а не только совместным зарабатыванием денег. Впрочем дизайн-студия "Промграфика" существует и поныне в новом составе, но это уже другая история.